Сергей Михалок, близкий родственник Барнаула
Пока продолжается посленовогоднее концертное затишье, мы будем пополнять нашу рубрику архивными материалами. Сегодня публикуем интервью с Сергеем Михалком, лидером группы "Ляпис Трубецкой", выступавшей в Барнауле осенью 1999 года.
В прошлый четверг в Барнауле побывал агитпоезд независимой молодежной акции "Да!", в составе которой приехала представительная делегация известных артистов. В нашем городе прошло два концерта: Ирина Мирошниченко и Никита Джигурда выступили ДК БМК, а поп- и рок звезды "поставили на уши" дворец спорта. Впервые в Барнауле выступила минская группа "Ляпис Трубецкой". И многие зрители открыли для себя тот факт, что белорусские музыканты, не смотря на их разгильдяйский образ-имидж, вживую смотрелись не менее шикарно, чем по телевидению. Корреспондент "КП" после концерта встретился с лидером "Ляписа" солистом, гитаристом и аккордеонистом Сергеем Михалком.
- Как вам Барнаул? Бывали ли вы здесь раньше?
- В Белорусии я живу только с восемнадцати лет. Но я не западный человек, а северный (школу заканчивал за Полярным кругом), более того - я ваш земляк. До тринадцати лет я жил в городе Славгороде. И, конечно, я много раз бывал проездом в Барнауле. Я в детстве спортом занимался.
- Каким?
- Велоспортом. В-общем, хоть это все было и очень давно, но мне эти места хорошо знакомы. А сам город... Сейчас все города приятно удивляют. Если лет пять назад была разница между так называемыми центрами и периферией, то сейчас уже такого нет. Я говорю о чисто внешних впечатлениях - красивые дома, богатые заведения, хорошая еда и прочее, а не о том, как живут здесь люди и что они думают. Этого я не знаю. Но могу вам сказать, что я ехал в Барнаул и выходил сегодня на сцену с особым волнением.
- Вы подерживали отношения с кем-нибудь из своих славгородских знакомых?
- Нет, но теперь буду. Сейчас только я разговаривал с сестрой своего одноклассника. Наши родители в свое время очень дружили. И тут получилось, как раньше бывало в предаче "От всей души" - люди не виделись много лет, а теперь вот встретились. Я даже со сцены объявлял, чтобы ко мне подошли эти люди. Так что получается, что Барнаул теперь мне если не самый родной, то, во всяком случае, близкий родственник.
- Вы сейчас где больше живете: в Москве, Минске или в разъездах?
- Больше в разъездах. Вообще-то мы из Минска никогда особо и не уезжали. Москва - это место работы. Есть дом, а в Москву мы ездим в командировки и домом ее не считаем. В Минске у нас семьи, там, так сказать, мы ведем свое личное хозяйство, вот буквально - мой личный пылесос находится в Минске. В Москве мы записываем альбомы и работаем с местными шоу-бизнесовскими корпорациями.
- И как часто вы встречаетесь со своим личным пылесосом?
- Хотелось бы чаще. Но мы всегда стараемся выбираться туда, когда образуются "дырки" в гастрольном плане, хоть на денек-два. В Минске у нас семьи, любимые люди.
- Считается, что украинские группы должны петь на украинском языке. Должны ли белорусские исполнители обязательно петь по-белорусски?
- Нам все равно. Есть у нас группы, которые поют исключительно по-белорусски, есть, которые по-русски. А мы можем петь и по-польски впридачу. Мы не поем на белорусском языке, чтобы только быть модной такой штучкой, чтобы все посмеялись, сказали "Вот какой прикольный язык" и тут же забыли. Мы поем по-русски, потому что на нем думаем и общаемся между собой.
- На одной из кассет "Ляписа" была песня про лесочек на белорусском.
- Ну, бывает. Это из нашего так называемого кухонного репертуара. Есть очень много песен, которые мы оставляем только для себя, для своих друзей, поем их во время куаких-то походов, на совместных пьянках... Человек, на мой взгляд, вообще должен оставлять нечто только для себя, для внутреннего пользования. Мы не хотим раскрываться полностью перед кем-либо. Поэтому мы и не раскрытые - очень редко участвуем в разных там ток-шоу и тому подобном, так как нам это не интересно. Для нас более важен момент знания публикой наших песен, чем момент знания публикой нас самих - с кем мы пошли, на ком мы поженились. Мы это не скрываем, но и не выпячиваем.
- Еще о вашей белорусскости. Сергей, вы специально в своей речи утрируете некоторые элементы - мягкое "г" и другие? На записях вы поете по-русски чисто...
- Нет, нечаянно. Сейчас я просто не слежу за собой, вот и получается. Например, на записи, когда я сосредотачиваюсь на том, чтобы говорить правильно и все получается. Я и сейчас я мог бы говорить, как надо, но просто после концерта я расслаблен и неохота.
- Да, в общем-то, и не имеет большого смысла. Чем вы занимаетесь в своем поезде?
- Да ничем. В карты играем с утра до вечера. А потом в домино. Приезжаем в новые города и там гуляем. Простой у нас поезд, как тот, на котором на Целину ехали.
- В каких отношениях вы находитесь с другими исполнителями, принимающими участие в акции "Да!"?
- В дружеских. Это я говорю без всякого вранья или приколов. Поезд - это такое место, в котором люди редко ссорятся. Наверное, потому, что из поезда не выйдешь просто так.
- Как относятся "братки" к вашему творчеству, особенно, скажем так, к иронии над блатными песнями?
- Им нравится. Они чаще всего принимают это за чистую монету. Или еще как-нибудь, не знаю. С другой стороны, "братки" - это такое очень растяжимое понятие, в этой публике очень много самых разнообразных людей, много всего намешано. Но эксцессов никогда не было. Мы не "пудры" кикие-нибудь, у нас нормальная ориентация, мы нормально разговариваем, но самое главное, мы сами такие же пацаны, которые выросли вместе с ними в обыкновенных дворах. Мы с ними если и не одинаковые, то во всяком случае нам нечего делить.
- Чем закончился ваш конфликт с автором песни "Зеленоглазое такси" Олегом Квашой?
- Ничем. У меня лично с ним не было никакого конфликта. У него был конфликт с какими-то звукозаписывающими корпорациями, либо он сам воевал с ветряными мельницами, я точно не знаю. Мне пофиг, я к нему нормально отношусь. Эту песню мы по-прежнему поем на концертах - и в Москве, и в Питере, и кругом. К нам никакие санкции не применяются. Думаю, конфликт исчерпан.
- Одно время в России, точнее - в центральной печати, считалось чуть ли не правилом хорошего тона ругать Лукашенко. Как вы относитесь к белорусскому президенту?
- Нам просто грешно над этим смеяться. Если кто-то над чем-то смеется, то мы предпочитаем просто промолчать. Мы пытаемся быть мужчинами и не хотим никого публично ругать или хвалить. Это наша страна, эта наша жизнь, там живут наши близкие и в конце концов мы тоже там живем. А смеяться издалека можно над чем угодно. Эта тема не запретная, но мы стараемся ее обходить, так как сами не до конца во всем этом разбираемся.
- Как вы относитесь к стереотипу "рок-н-ролльного образа жизни" - распущенность, наркотики и т.д.?
- Когда человек начинает заниматься рок-н-роллом, никто же его заставляет подписывать бумагу, что он обязан трахаться напрополую и трескать наркотики. Наоборот, я знаю очень много людей, которые, не имея к музыке никакого отношения вытворяют такое, что какой-нибудь Джагер был бы посрамлен. А у музыкантов "Ляписа" обыкновенные семьи, дети, кто-то разведен - в общем, все находится в нормальном развитии. И семьи отнюдь не являются обузой, а только помогают.
- У вашей группы относительно недавно произошел переход от неизвестности широкой публике до "звездного" статуса. Наверняка изменилась и интенсивность концертов. Как вы относитесь к тому, что теперь одни и те же песни приходится петь так часто?
- Наверное, больше изменилась не интенсивность концертов, а материальная компенсация за эту интенсивность. Если раньше мы играли очень часто и за это ничего не получали, то теперь мы выступаем чуть чаще, но за это еще и получаем деньги. Так что ничего не изменилось. Так что это небольшой миф, что дескать в одно утро мы проснулись знаменитыми.
- Сергей, какова текучесть кадров в вашем составе? Раньше, помнится, скрипач был...
- Такой состав уже два года держится. А скрипач, не нужен. "Кин-Дза-Дза" смотрели? Так вот, скрипач не нужен, дорогой!
- Почему?
- Тихий инструмент. А нам нужны только громкие агрегаты.
- А еще какой-нибудь инструменталист вам нужен, которого вы по какой-либо причине не можете пока пригласить?
- Не нужен, нас и так шобла десять человек. Нас называют "Оркестр Поля Мориа", зачем нам еще? Мы пока справляемся. Или чего-то не хватает?
- Может орган вам нужен? Он тоже громкий.
- Не, тогда придется только в органных залах выступать.
- Сергей, вам не жалко делить часть своей славы с появившимся не так давно вторым солистом?
- Ох, жалко. Я думаю, когда-нибудь его убью. Но пока ничего поделать не могу - он сын нашего директора.
- Как часто вы пишете новые песни?
- По мере надобности. Поступает социальный заказ, вот и пишем. Сочиняем мы не быстро. Не бывает такого, что проснулся среди ночи и пошел строчить. Нет, это не по мне.
- А от кого социальный заказ?
- От публики обычно. Да и от самих наших музыкантов. Пацаны говорят: "Надоело старое петь. Надо бы чего-то новенького". Вот и приходится.
- Так мне можно как зрителю сделать социальный заказ?
- Конечно.
- Хочу услышать от вас песню про сибирских лесорубов!
- Не, не пойдет. Песни о профессиях пишет обычно "Манго-манго", это их профиль.
- Ну тогда... Кстати, у нас тут недалеко Горный Алтай есть. Хочу про красоту родной природы, тягости водного туризма и несчастную любовь!
- Я давно хотел бы побывать в Горном Алтае. Помню в детстве ездил туда на спортивные сборы, где-то под Онгудаем (правильно название вспомнил?). Хотелось бы в горах в баньке с травами попариться. В общем, предем в Горный Алтай либо за вдохновением, либо с уже готовой песней.
- Спасибо.
Беседу вел Вадим ВЯЗАНЦЕВ.
"Купи-продай" (Барнаул), 1 октября 1999.
Вадим Вязанцев