Сегодня, дамы и господа читатели, поговорим о смерти. Бывает ли она «безвременной»? И уместен ли ответ на вопрос «почему талантливые люди (в нашем случае, музыканты, всё-таки, место у нас специфическое) так рано уходят»?

О «роковых числах» только глухой или ленивый не слышал. Одни называют числа 36 или 37. Другие – 40 или 42. У рок-музыкантов свое «роковОе» (или рОковое?) число – 27. Плюс-минус год-два. Приверженцы «теории чисел» называют имена Хендрикса, Джоплин, Моррисона, Кобейна, наших Цоя, Башлачева, Янки. Всем им «около того». Противники могут назвать еще больший список тех, кто ушел не в этом возрасте, а раньше. Или позже. Кто прав? Не знаю. Не являюсь приверженцем сей теории, да и речь нынче пойдет не о ней.

«Гений – это талант умершего человека», «гениями не рождаются, гениями умирают», «смерть самых лучших выбирает и дергает по одному»... Из высказываний подобного рода можно составить сборник и не один. А сколько песен «памяти ...» написано. Практически у каждого музыканта можно найти хоть одно явное или зашифрованное послание тому, кто уже не услышит его. Зашифрованные мне симпатичнее. Всё-таки «плачи» - жанр, подразумевающий безвыходность, а, значит, бесперспективный заведомо.

А теперь о главном. «Смерть – это то, что бывает с другими». Поэтому вышедший из окна, погибший в автокатастрофе, умерший от передоза или от рака, или инфаркта – уже гений. Потому, что ушел молодым и не успел сказать самого главного. Смерть добавляет флер загадочности к личности «человека с гитарой». И порой заставляет людей находить тайный смысл в строчках, казавшихся при жизни автора невнятицей. И иногда – да! – уходить за... Впрочем, в небытие уходят и за живыми, которых совершенно не оскорбляет совершенно безнравственное клише «смерть уносит лучших». (Те, кто знает, что такое логика, могут вывести из этого суждения следующее умозаключение: я (мой друг, мой любимый музыкант и.т.п.) – жив, следовательно, не лучший).

Так... Цель опять не достигнута. Эссе опять не вышло (рожей?). Также, как и я. Жанр «письма в редакцию», как показывает мировая практика, наименее читабелен. Но я остаюсь с вами. А музыканты продолжают уходить. Вот Щураков ушел. В середине августа. В 47 лет. От аппендицита. Грустно, любила и «Аквариум», и прелестную «Вермишель-оркестр». Не вовремя? Не вовремя. Записать в гении? Да ну... Всё равно, все уйдем, а музыка останется. А вы слушайте музыку и не смейтесь над моими «письмами в редакцию».

Ваша Е.С.